Седов Александр Степанович родился в 1928 году в Москве, умер в 2012 – там же. Заслуженный художник СССР, член Союза художников СССР. Способности будущего художника проявились в детстве. Он занимался в изостудии Московского Дома Пионеров, его работы имели успех на выставках, неоднократно получали призы. Во время войны, как и многие подростки, работал на Московской фабрике вооружения и в уже тогда выполнил несколько работ на военную тему. После войны Александр Седов учился в Московской художественной школе, потом в 1950 году окончил Московское художественно графическое педагогическое училище. В этом же году поступил в Московский институт им В.И. Сурикова, который окончил с отличием по мастерской Константина Максимова в 1956 г. С 1950 принимал участие в многочисленных московских выставках, где показывал лирические пейзажи в духе традиций московской школы живописи. Заметное влияние на его живописную манеру оказало увлечение творчеством импрессионистов. Произведения А. С. Седова находятся в Государственном историческом музее, Музее Л. Собинова, Академическом театральном музее им. К. Станиславского, Музее революции в Москве, в музеях и частных коллекциях России, Италии, Германии, Великобритании и США.
Седов А.С. “Размышление” 1985 хм 150х190
Картина Александра Седова «Размышление» понятна безо всяких объяснений. Но это не означает того, что она проста и однозначна. На первый взгляд, все на виду и не вызывает вопросов. Немолодой, многое переживший мужчина, потерявший на войне ногу, сидит, устало сгорбившись у кроватки маленького сына. На его лице выражение глубокой задумчивости, машинальным движением руки он держит игрушечное ружье. О чем он задумался? О том, как ему, безногому инвалиду, прокормить семью? Как вписаться в мирную жизнь? На войне все было ясно. Вот враг, его нужно бить. Вот приказ, его нужно исполнять. А здесь и сейчас? Кто друг, а кто враг? Кто скажет, что делать, как быть? Кем вырастет его сын? Какая жизнь ему предстоит? Сможет ли он, отец, его защитить? Не случится ли новая война, не придётся ли его мальчику, так увлечённому военными игрушками, бросаться под настоящие, не нарисованные танки? Мы не сможем заглянуть в глаза этому сильному, с мощной фигурой мужчине с обветренным загаром на лице и руках. То, что художник изобразил его в профиль, с одной стороны, как раз и не даёт однозначного прочтения образа, побуждает зрителя самому, опираясь на свой личный опыт, проникнуть в мысли и чувства героя картины. Ещё этот чеканный профиль неизбежно ассоциируется с изображениями исторических героев на медалях. Контрасты между брутальностью мужчины и трогательной беззащитностью спящего мальчика, между темным силуэтом фигуры отца и тёплой освещённостью второго плана, между таким уютным, мягким гнёздышком постели и детскими рисунками, на которых только война и ничего кроме войны. Контраст, наконец, между пафосностью и героизацией, преобладающими в советском искусстве тех лет, когда речь шла об Отечественной войне, и этой, честной и не очень-то оптимистичной картиной с неоднозначным содержанием. Внутренний драматизм, психологическая напряжённость достигаются самой композицией, тем, как размещена главная фигура. Если слева и справа от неё пространство избыточно, то сверху и снизу явно недостаточно для «удобного» расположения. Создаваемый за счёт этого зрительный дискомфорт и придаёт картине напряжённость и драматизм.
Наталья Тригалева, искусствовед
[su_divider top=”no” size=”1″]
О художнике Александре Седове:
