Художник Игорь Башмаков известен не только в Красноярске, но и за его пределами. Автор создает жанровые картины на военную тему, портреты участников боевых действий, солдат, людей, которых по праву можно назвать героями, чья работа – спасение жизней…
– Игорь Владимирович, расскажите, пожалуйста, с чего все начиналось, почему именно военная тематика стала для Вас ведущей в творчестве?
– Я с детства любил рисовать военные события, батальные сцены. В 1981 г. закончил Суриковское училище. Потом служил в армии. Поступил на художественно-графическое отделение в Омский институт, который, правда, не окончил по семейным обстоятельствам. Все эти годы желание создавать работы на тему войны было глубоко внутри и ждало своего часа.
А в 90-е годы случились трагические события на Кавказе, меня это очень сильно взволновало, много моих друзей воевали там с 1995 года, во времена самых горячих событий, и я переживал за их судьбы. Но, эскизы этого периода, которые я делал на военную тему, меня не устраивали, были «допотопными» что ли, нужно было все видеть своими глазами.
Захват заложников на Дубровке в Москве, зрителей и актёрского состава мюзикла «Норд-Ост» в здании Театрального центра, стал для меня высшей точкой. Это настолько меня зацепило, что я принял решение отложить все свои пейзажи и натюрморты, которые у меня к тому времени неплохо получались. Я понял, что это не то, чем нужно заниматься. Стал внимательно изучать, как бойцы спецподразделений спасали заложников, и, в первую очередь, мне было интересно, что это вообще за люди, какие они внутри, ведь я сам погоны носил, и понимал, насколько это все сложно. Я сделал ряд эскизов, и направился с ними в управление ФСБ. Там меня внимательно выслушали, состоялся серьезный разговор, ведь те идеи, с которыми я пришел были редкостью, это не те люди, которые позируют для портретов. Мои задумки поняли, направили меня в соответствующее подразделение, где я познакомился с ребятами, которые такие особо опасные задания выполняют. Мы сдружились, сдружились так капитально, что до сих пор, вот уже несколько десятков лет, общаемся. Познакомился с капитанами, лейтенантами и подполковниками, а сейчас они уже кто, генерал, кто полковник, кто в отставке. Это очень умные люди, надежные, смелые, проще сказать, настоящие мужики. Так началась работа. Я был потрясен тем, что мне показали и рассказали. Даже для меня, человека, который уже что-то видел в жизни, это было сложно и тяжело. Реальные события перехлестывали все, о чем мы могли только догадываться и предполагать, что происходило тогда на Кавказе.
В 2001 году началась серьезная работа с ребятами-спецназовцами. Первую серию из 20 работ я написал за рекордные строки, они как будто «выстрелили» из меня. В 2005 году я с этими работами поступал в Союз художников. Далее волнами, одна за другой, шли следующие серии работ, причем, я мыслил их именно сериями, так, чтобы каждая была продолжением предыдущей. Написал 20, 30, 40 работ… Ко мне отнеслись с большим доверием. Я начал создавать портреты этих живых героев, настоящих мужчин с большой буквы, выполняющих свои долг. Они оказались умнейшими людьми, невероятно грамотными, с ними можно было говорить, о чем угодно. Мы часто собирались у нас дома за чаем, могли и посмеяться и о серьезном побеседовать. Они очень ценили внимание к себе, были даже удивлены тем, что художник ими заинтересовался. Ведь ситуация была какая в то время, там, где они служили, – война, а когда возвращались домой из своих командировок, – все вели себя так, как будто ничего не происходило и никакой войны нигде не было, жизнь била ключом, веселье, кафе, рестораны… Если война тебя не касается, никто не хочет думать о ней.
А потом я понял, что попал в тупик, ведь я погрузился в тематику с головой и остановится уже не мог. Зарабатывать на этом не удавалось, расходы на создание этих произведений покрывались с трудом.
Специфика темы такова, что либо ты это делаешь на совесть, либо не нужно вообще людей смешить и браться за эту работу. Рисовать этих людей, то оружие, с которым они воюют, то снаряжение, в котором они ездят в командировки и там участвуют в боевых действиях, – все это нужно было делать со скрупулёзной точностью, вплоть до клёпочки, шва, винтика на автомате, чтобы все было идеально и достоверно. Главные критики для меня были они сами, и критиками они оказались жесткими. Когда пошли первые работы, мне сказали: «Знаешь, что, так не пойдет…». Никакие условности были не уместны, если ты рисуешь автомат, то он должен быть со всеми своими нюансами, если снаряжение – то снаряжение! По службе в армии я, конечно, много, что знал, и ничего сложного для меня это не составляло. Но на это уходило масса времени и, порой, мне казалось, что вся эта детализация отвлекает от сути работы, ее основной идеи. Приходилось все учитывать, все пожелания выслушивать.
На мой взгляд, произведения из первой серии на эту тему: «Глаза снайпера», «Защити», «Родные души. Незримая связь», «Чеченский крест» и другие, вышли наиболее удачными. Они написаны на одном дыхании, как раз – таки, с условностями. В них я позволил себе больше обобщений, где нет подробной детализации. Это в сравнении с более поздними картинами, когда я уже и сам к себе начал относиться требовательнее, стал учитывать пожелания моих зрителей, тех, кого я рисовал. Последующие работы более «сделанные», проработанные от начала до конца.
– Вы озвучили очень важную вещь, о том, что очевидцами война воспринимается совершенно иначе, нежели теми, кто просто о ней слышал, читал, узнавал. Если говорить о Великой Отечественной войне, это утверждение тоже справедливо. Да, нам с детства об этом рассказывают. Наши отцы, деды, прадеды на своей шкуре испытали, что это такое. Но нам никогда не понять, как это было на самом деле и что довелось пережить и почувствовать тем, кто в войне участвовал. На Ваш взгляд, в чем выход из этого противоречия?
– Совершенно верно, почувствовать невозможно. Более того, достоверно узнать о тех событиях не всегда удается. У меня воевало очень много родственников. Мамин отец погиб в Великой Отечественной войне, старший брат отца пропал без вести. Все годы мы искали о них хоть что-то, хоть какую-то информацию. И только месяц назад Ирине, моей супруге, прямо перед 9 мая удалось найти новые рассекреченные данные, совсем недавно выставленные из архива, о том, что мой дед, отец матери, попал в плен и погиб там. В Польше в концлагере, ныне территория Западной Белоруссии, где его держали, был брюшной тиф. Помню, мама рассказывала о нем, какой он был, и мы долго его искали, и так жутко сейчас все это узнавать. Разбомбили целый эшелон, они ехали на фронт без оружия, должны были его отобрать у врага или подобрать у своих убитых товарищей, но напали немцы и захватили их всех. Мы нашли документы, что он был в армии всего 5 дней: с 28 сентября по 3 октября, и какой, скажите, из него солдат? Мы долго думали, говорить ли маме об этом, она единственная осталась в живых из старшего поколения, брат и сестра ушли из жизни. В итоге сказали, и ей стало легче, она всю жизнь носила это в себе, где он, при каких обстоятельствах и куда пропал? Только один дядька Иван Тихонович, который прошел всю войну артиллеристом, остался живой. В мирное время дослужился до полковника юстиции.
Слава богу, что наше поколение на себе это не испытало! Но хорошо, что сейчас начали говорить об этом. Говорят о подвигах наших дедов, шьют пилотки, одевают гимнастерки, хорошо хоть так. Ведь уже и те, кто говорят об этом, сами относятся к поколению, которое не знает войны. И о современных войнах тоже говорят далеко не все.
В Музее Великой Отечественной войны на поклонной горев в Москве была проведена выставка «Наука побеждать», посвященная 70-летию Победы и Афганским событиям. Я был приглашен с двумя работами. Мне оказали большую честь участвовать в выставке вместе со многими современными известными художниками-баталистами.
– Как зритель воспринимает Ваши работы?
– Я такой человек, что стремлюсь показать в работах то, что мне интересно и думаю, будет интересно другим. Моя позиция на эту тему всем известна. У меня была большая персональная выставка в Новосибирском институте ФСБ в 2007 году. Мы с женой сами ездили туда, привезли 60 работ, выставка вызвала большой резонанс. Сотрудники института позже говорили о том, что мои работы несут большую пользу в воспитании молодого поколения защитников отечества, слушателей института. Часть из них они приобрели, помогли мне закрыть скопившиеся расходы, потому что с 2001 по 2007 год серьезного дохода у меня не было. Какую-то часть работ я подарил.
В числе прочих в Новосибирском институте хранится триптих на православную тему. Так вот у ребят, обучавшихся там, сложился своеобразный прощальный ритуал, они сами его придумали: покидая учебу, они приходили к триптиху, прощались. Я бы не поверил, если бы своими глазами это не увидел, когда приезжал туда в 2010 году с новой выставкой. Я понял, что работы находятся в правильном месте.
Я подружился тогда же с сотрудниками ОМОНа, которые также часто выезжали в командировку на Кавказ. Некоторые из героев моих картин там погибли.
– Существует точка зрения, что искусство должно пестовать идеалы красоты, говорить о прекрасном. Ваша графика на военную тему не относится к этой категории. Как считаете, насколько важно «говорить» в изобразительном искусстве о войне?
– Что бы я сейчас не ответил, и, возможно, кто-то со мной не согласится, но история уже сказала свое. Взять, хотя бы, тех же великих Валентина Серова или Василия Верещагина… Серов делал, казалось бы, красивые вещи, шикарные портреты, но у него все портреты совестливые, и, кстати, у него же есть графическая серия по 1905 году, потому что он не мог остаться в стороне, его возмутил расстрел, демонстрации. Присмотритесь внимательно к его портретам, это, на первый взгляд, они о красоте, но как там написаны глаза. Верещагин, если бы не рассказывал о Русско-Турецкой войне, никто бы и не представлял, какая это была война и сколько жертв она принесла.
Я, конечно, не считаю себя ни в коей мере равным этим замечательным художникам, я иду своим путем, но за 19 лет работы над военной темой, я понял, что занимаюсь своим делом. Работать над этими сюжетами сложно, так как много не можешь объяснить, а необходимо донести до зрителя свою идею. Ведь военные события продолжаются по сей день. Это Новороссия, Сирия. По этим событиям мной тоже создан ряд работ.
Последние лет 10 я пытаюсь в одном графическом листе соединить несколько событий, создать некую историю, а не просто портрет. Как, например, в работах «Вечная память твоим сыновьям, Россия!», «Возвращение», «Родные души…», «За веру святую» и других.
– А на Ваш взгляд существует сегодня такой зритель, который может увидеть все это, прочесть все заложенные в работе смыслы?
– Я думаю, что да. Мне нравится, как работы воспринимают дети. Одна девочка лет десяти на выставке в Ряузовском музее, глядя на работу «Защити» сказала, что это пожарник, спасший ребенка. И я считаю, что в таких ситуациях не стоит никого переубеждать и что-то объяснять. В другой раз, глядя на «Глаза снайпера» ребенок сказал, что это его дядя, который воевал на Кавказе. Детское восприятие самое непосредственное. Пусть будет так, как они видят!
Недавно закончилась моя выставка в залах Успенского мужского монастыря, туда тоже приходили люди разного возраста. Группы школьников на экскурсии с восторгом воспринимали работы. Меня радует, что есть большие умницы. Считаю, что порой на открытии выставки не нужно много объяснять, что ты хотел сказать своими работами, пусть зрители сами включаются в процесс и начинают рассуждать. Я провел уже около 60 выставок, и раз меня зовут, значит людям это нужно.
– Какие важные вехи своего творческого пути можете отметить?
– Я участвовал с выставкой в мероприятиях Министерства обороны в Кремлевском дворце на 70-летие Победы и к 45-летию фильма «Офицеры». Это было грандиозное событие, которое, к сожалению, в нашем городе практически не освещали. Это мероприятие посетили и первые лица: Президент и члены Правительства, депутаты Государственной Думы, генералитет, участники Великой Отечественной войны. Мы с супругой своими глазами видели полководцев, на которых воспитывались в советское время, генералов, которые прошли войну, пять лет назад они еще бойкие были. Они отнеслись к моему творчеству с уважением, брали на память буклеты.
Потом была выставка в Центральном музее Вооруженных сил в Москве рядом с Театром Советской армии. Пригласил нас туда Департамент культуры Министерства обороны во главе с Антоном Губанковым (позже погибшем с ансамблем им. Александрова а авиакатастрофе на пути в Сирию). В музее Вооруженных сил РФ нет специально отведенного зала под временные выставки, работы из собрания экспонируются на постоянной основе, но, в порядке исключения они сделали мою выставку на мольбертах в фойе с высоченными потолками, на фоне исторической мозаики. Это было очень почетно и неожиданно!
Трижды я получал Премию ФСБ России за лучшее произведение литературы и искусства о деятельности органов федеральной службы безопасности. Раньше она называлась премия КГБ СССР. Получил два третьих места и одно второе. В первый раз в 2008 году документы подавал Новосибирский институт ФСБ, о котором я говорил ранее, и меня наградили именными золотыми часами и дипломом участника. В 2012, 2014 и 2016 годах мою кандидатуру представило Красноярское Региональное Управление ФСБ.
Но самое главное, что мои работы являются востребованными! Многие подразделения ФСБ в России имеют в своих фондах мои работы.
– Восприятие картин о войне дело не из легких с эмоциональной точки зрения, не говоря уже о процессе подготовки к созданию произведений на эту тему. Как Вам удалось избежать «выгорания» за 19 лет работы?
– Я миллион раз говорил себе: «Все, хватит! Вот закончу эту серию и больше никогда не буду продолжать эту тему». Порой были жуткие состояния, когда я понимал, что и отпустить это уже не могу и вроде заканчивать надо, но голова работает, ведь прежде, чем создать что-то, ты долгое время вынашиваешь идеи, они без конца с тобой, и каждый раз ты заново переживаешь. Я рассказываю о боевых офицерах, о людях, выполняющих свой служебный долг, настоящих, самых обычных людях, всегда иду с открытым сердцем. Я не получаю никаких преференций, я такой, какой есть! Делаю свою работу, потому что считаю, что ее нужно делать. И буду рад, если это принесет пользу в плане отображении нашей действительности!
– Вы планировали в этом году в мае сделать персональную выставку в Доме искусств, мы можем надеяться, что по окончании всех ограничительных мер, она все же состоится?
Что касается выставки в Доме искусств, конечно, всему должно быть свое время, но обстоятельства есть обстоятельства, а почтить память наших близких и земляков-красноярцев в юбилейный год, все-таки считаю необходимым. Поживем, увидим.
Представленные работы:
- «9 мая. Бессмертный полк». Бумага, пастель.
- «Василий Павлович Антохин. Комиссар крейсера Максим Горький». Бумага, пастель.
- «Вечная память твоим сыновьям, Росси!». 2009 г. Бумага, пастель. 70х90 см.
- «Возвращение». 2012 г. Бумага, пастель.
- «Выстрел в детство». 2015 г. Бумага, пастель.
- «Глаза снайпера». 2003 г. Бумага, пастель.
- «Детство закончилось. Война». Бумага, пастель.
- «Дождь. Очищение». Бумага, пастель.
- «За веру святую». 2009 г. Бумага, пастель.
- «За наших отцов и матерей». 2015 г. Бумага, пастель.
- «Защити». 2009 г. Бумага, пастель.
- «Конец войне. Госпиталь». Бумага, пастель.
- «Лики войны». 2015 г. Бумага, пастель.
- «Машина смерти». Бумага, пастель.
- «Можно ещё вкусненького». Бумага, пастель.
- «Памяти генерала Карбышева». Бумага, пастель 100х70 см.
- «Помним». 2016 г. Бумага, пастель.
- «Потомок победителей в Великой войне». Бумага, пастель.
- «Разведка». 2003 г. Бумага, пастель.
- «Родные души. Незримая связь». 2009 г. Бумага, пастель.
- «Сила – душа России». Бумага, пастель. 72х80 см.
- «Солдаты из прошлого. Реконструкция». Бумага, пастель.
- «Чеченский крест». 2006 г. Бумага, пастель.
[su_divider top=”no” divider_color=”#ECECEC” size=”1″]
[su_divider top=”no” divider_color=”#ECECEC” size=”1″]
Для справки:
Игорь Владимирович Башмаков – сибиряк-красноярец, родился 1 мая 1962 года. Атмосфера творчества окружала его с раннего детства.
Художественная школа утвердила его в желании стать художником, после ее окончания в 1977 году Игорь поступает в Красноярское художественное училище имени В.И.Сурикова, которое заканчивает в 1981 году.
Служба в армии, а после с 1984 по 1986 гг. обучение в Омском педагогическом институте на художественно-графическом факультете.
90-тые годы, события на Кавказе, теракт на Дубровке явились мощным толчком для начала длительной и сложной работы над серией графических работ о защитниках Отечества. Этой темой Игорь Владимирович занимается долгие годы, она является главной в жизни художника и в настоящее время.
Им выбраны графические материалы: уголь, пастель, что позволяет работать в сложных экстремальных условиях, и отвечает реализации его мыслей и идей.
Игорь Владимирович член Союза художников России, трижды лауреат «Премии ФСБ России» в области литературы и искусства. Им проведено более 60 персональных выставок на темы: «Служу Отечеству», «Во славу Отечества», «России верные сыны», «Война и мир без ретуши и фальши». Из них восемь в Москве и Московской области: в галерее «Измайлово» (2014г.,в Росфинмониторинге 2014 г., в г.Дубна 2014 г., в Государственной думе (2014 и 2015 гг.), в Кремлевском Дворце, в рамках праздничных мероприятий министерства Обороны РФ, посвященных 45-летию фильма “Офицеры” (2016 г.), в Музее Вооруженных сил РФ (2016 г.), в Культурном центре ФСБ, г. Москва (2017 г.). Он стал участником выставки «Наука побеждать. Военная история России в изобразительном искусстве» в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе, посвященной 70-летию Победы в ВОВ. Художник участвует в краевых и региональных выставках СХ Красноярской организации. В 2020 году проведены выставки в КЦ «Успенский» «Вера. Отечество. Жизнь», в Доме Офицеров к выводу войск из Афганистана «России верные сыны», в Галерее музея СФУ «Школа русского балета».
Игорь Владимирович награжден медалями: «Патриот России», «За заслуги Федеральной службы по Росфинмониторингу», «Благодарностью» Губернатора Красноярского края, «Благодарственным письмом» Законодательного Собрания Красноярского края, медалью «За активную гражданскую позицию и патриотизм» Союза ветеранов госбезопасности, многими другими медалями, памятными знаками, грамотами и благодарственными письмами. Игорь Владимирович лауреат Премии Правительства Красноярского края «За личный вклад в сохранение и развитие культуры Красноярского края» 2019 года.
Десять лет Игорь Владимирович принимает участие со своими работами в Международном форуме «Антитеррор» в МВДЦ «Сибирь».
Третий год в творчестве художника большое место занимает тема русского балета. К 40-летию создания Красноярского хореографического колледжа им создана серия работ «Школа русского балета», рассказывающая о нелегком труде и формировании юных артистов балета, представленная в выставочной экспозиции в колледже на постоянной основе.
К 75-летию со Дня Победы в ВОВ, им продолжена серия работ, посвященных этому знаменательному событию.
