Красноярская художница, постоянная участница творческих выставок и арт-проектов. Сегодня в рубрике «Интервью» – художница Елена Лихацкая. Ведем разговор о качестве художественного образования и жизни за рубежом.
– Лена, привет! Расскажи, пожалуйста, каким был твой творческий путь после завершения Академии?
– Здравствуйте! Так совпало, что как раз, когда я переехала в Америку вслед за мужем, Герман Суфадинович Паштов взял меня в Академию, и в период обучения там я уже жила на две страны. Стажировка на графическом отделении позволила мне продлить свое обучение после института, мне было очень интересно заниматься графикой, развивать свое творчество дальше. По окончании Академии я продолжила работать с Красноярским отделением Союза художников России, еще не совсем оторвалась от Родины. В 2011 и 2013 гг. вместе с друзьями курировала проект «Молодая Сибирь». Далее последовали собственные проекты, такие как «Ловцы эмоций» 2013 г. и другие. Потом начала выставляться в Санкт-Петербурге, Россия. И последние три года мои выставки можно было увидеть в Вашингтоне: в небольших художественных галереях, в Русском культурном центре (RussianCulturalCenterinWashington, D.C.).
– Период обучения на этом закончился?
– Последние года четыре я езжу в арт-резиденции, в основном во Францию. Мне близок французский пасторальный пейзаж, ведь в моем творчестве много народного, причем разных народов мира, не только русского. Забавно, но, когда приезжаю в резиденции, меня называют здесь «русской художницей». Иногда даже говорят, что «слишком русская», и, мол, это сразу читается в моих работах. А вот в Союзе художников так не считали, наоборот, противопоставляли русскому академическому классическому искусству, долгое время не воспринимали творчество.
– А как воспринимает твое творчество зарубежная публика? Ты уже можешь причислить себя к разряду успешных и состоявшихся художников?
– Со стороны, конечно, не скажешь, но я человек очень скромный, не могу громко заявить, что «я успешный художник». Да и что считать успехом? Если у тебя покупают несколько работ в год, это совершенно ничего не значит. И являются ли деньги показателем успеха? Лично я не ставлю себе задачи заработать. Для меня главное, каждый раз выходить на новый уровень, прежде всего для себя самой. Я не ставлю себя в один ряд ни с какими известными художниками, будь то мастера прошлого или современники. Я никогда не перестаю работать, создаю и создаю новое, потому что жить по-другому просто не умею.
Посмотрите на то, что происходит сейчас в мире! Мы просто сидим каждый в своей клетке, и о каком «успехе» теперь можно говорить? Считать лайки в соц. сетях? Глупо. Или, взять, например, всем известного британского художника Демьяна Херста, который создал бриллиантовый череп, а лондонская галерея WhiteCube тишины продала его за колоссальные 50 млн. фунтов… Разве это не хайп? Честное искусство требует! Среди моих знакомых множество питерских художников, которых не знает никто, но они великолепны, настоящие таланты. В то время, как среди тех, кто приезжает на арт-резиденции, есть ребята совершенно не умеющие рисовать, но они художники, потому что они делают проекты, их приглашают. Сегодня так легко пустить пыль в глаза, в интернете сейчас столько всего… И, я говорю об этом не просто так, а потому что знаю ситуацию изнутри. Половина из того, что мы видим и называем «успехом», на деле – мыльный пузырь!
Что касается меня, с точки зрения успеха на отечественном рынке, я ничего не добилась. Однако для себя самой я сделала невозможное! Сравнивая свои работы, скажем 2002 года, когда я окончила институт, с теми, что я делаю сейчас в 2020м, я однозначно могу утверждать, что я успеха добилась! Можно, конечно, еще в граммах посчитать.
– В чем, на твой взгляд, принципиальная разница между художественной жизнью на родине и в Штатах?
– Мне трудно однозначно сказать, я здесь не особо вхожу в тусовку. Конечно, посещаю ArtExpo, ArtExpoNew-York, ArmoryShow, везде стараюсь попасть, даже участвовать собиралась этой весной… Мои работы уже взяли, первый раз в жизни бы выставилась в Нью-Йорке, но … коронавирус внес свои коррективы. Так вот, если в целом говорить о современном искусстве, в частности о живописи, то их здесь нет. Живопись тут давно умерла, ее практически не существует, если не считать единичных очагов, да и там сохранилась больше салонная живопись. Современное искусство Нью-Йорка очень противоречиво, существует множество течений, направлений, я в них уже не пытаюсь разобраться. Мир встал с ног на голову! Да, есть арт-объекты, которые несут в себе информацию о спасении мира, об экологических проблемах, о защите социальных прав и так далее. Именно они сейчас актуальны, и только такие произведения пользуются успехом и приносят прибыль. Но, как только ты начинаешь рисовать простые, земные вещи, ты тут же перестаешь быть интересным широкой публике, ты не продаешься, ты не популярен и ты никому не нужен.
Сложный для меня вопрос описать разницу. Скорее всего, она в том, что отечественное искусство до сих пор еще ценит академическую составляющую, и, слава богу, что это так! Ребят, правда, не раздавайте все в Китай или еще куда-то! Оставьте это для себя, берегите это! Не раздавайте все налево и направо! Конечно, Китай пользуется ситуацией, на мировых аукционах все продают наше академическое искусство. Наши отдают за пять копеек, лишь бы выжить и это чертовски обидно.
– То есть наша академическая школа круче всех?
– Я горжусь тем, что я окончила академическую школу! Мы этим уникальны! Например, в прошлом году я была в арт-резиденции в Бургундии под Парижем, и организаторы отмечали, что разница между нами и художниками из других стран очевидна. Несмотря на то, что я работала в своей манере и в своем стиле меня выделяли на фоне других. Конечно, они тоже талантливые и интересные художники, но их много, а нас, владеющих академической школой, все меньше. Художник, умеющий создавать интересные вещи, накладывающий их на свои знания, соединяющий академическое и современное – на вес золота.
В моих работах многое от фольклора, мне импонирует ар-брют, направление в искусстве произведения которого создаются за пределами академической традиции как таковой, я очень люблю чаилдишарт, люблю андеграунд, и стараюсь идти к ним, создавать свои работы от сердца. И, тем не менее, мои картины здесь выделяются, так или иначе, школа прослеживается. Но это невероятно трудно, даже владея академической школой, уйти от ремесленничества и найти свою нишу.
Я рада, что показывают наших художников, что нашими художниками гордятся. Помню выставку, где экспонировались наши Наталья Гончарова и Михаил Ларионов на фоне немецких экспрессионистов, демонстрировалось их взаимовлияние. И это здорово, что они на равных. В их творчестве, как раз-таки, и соединились академическое и современное.
Мои возможности в Америке ограничены по сравнению с тем, что было дома, потому что выставочные площади в России все еще бесплатны и это здорово, тут такого конечно уже не встретишь. Сейчас в связи с последними событиями идут разговоры, что нам, в принципе, уже не нужны пространства, и, якобы, вся недвижимость, которая использовалась под аренду, опустеет, все будут работать он-лайн… Но, ни дай бог, это произойдет с художниками! Все-таки живопись нужно смотреть вживую. И нам нужно всячески поддерживать свою аутентичность, самобытность, обращаться к своему, родному. Не нужно стремится быть на кого-то похожим, надо идти своим путем, мне кажется нет ничего лучше, чем быть самим собой.
Для справки:
Лихацкая Елена Владимировна родилась 8 октября 1975 г. в Юрге Кемеровской области.
В 1991-1996 гг. училась в Красноярском Художественном Училище им. Сурикова, в 1996-2002 гг. в Красноярском государственном художественном институте (отделение «живопись», руководитель А.А. Покровский). 2002-2005г. Стажировка в творческих мастерских на базе Красноярского Художественного Института под руководством профессора А.А. Покровского и В.Н. Бычинского. Закончила творческие мастерские графики Российской академии художеств. Под руководством Г.С. Паштова.
Член Союза художников России с 2006 г.
Участник всероссийских, международных, региональных и городских художественных выставок с 2000 г.
С 2007 года выступает организатором и куратором различных региональных и международных выставок и фестивалей.
Работы находятся в частных коллекциях Англии, США, в Китае, в музее Русского искусства.
Живет и работает в Вашингтоне.
